В комнату зашёл ещё один человек в броне. Он что-то сказал на китайском. Ксяо Ци задал Мокрицину вопрос, переведя слова:
— Где гибридные коты, господин советник? Их нет в номере.
Федот лишь пожал плечами. Он понятия не имел, что задумал товарищ Шмаль и его пришибленный рыжий друг.
— Я не знаю, где послы князя Витольда. Думаю, хотят выжить. Коты, конечно, не тигры, но свободу ценят не меньше.
Гомвуль зажал лапой рану. Лежал тихо, приоткрыв пасть, — и не шевелился. Пустил слюну, высунул вялый язык и ждал, когда все выйдут из комнаты, и надеялся на чудо. Волк мог быть дать ответ азиату, что гибридные коты всегда прячутся в вытяжке, но в этот раз промолчал.
***
Шмаль подглядывал в щель вентиляционной решётки. Его интересовало, что происходит на этаже, где поселили сибирскую делегацию. Рядом затаился Барс и белая кошка из гарема Хеи Мау.
Как и договаривались, через час после окончания переговоров чёрный встретился с кошечкой в банкетном зале. К тому времени зал опустел, а кабаны-официанты убрали грязную посуду со столов. Шмаль только хотел признаться в любви, а заодно выведать у девицы государственные тайны китайской державы; но не успел. Почувствовав неладное, он увидел в окно, как подъехал грузовик с вооружёнными людьми. Сообразив, что наступает время «грандиозного шухера», гибридный кот предложил новой знакомой немедленно ретироваться. Они бегом поднялись на этаж сибирского посольства, предупредили Барса и, подпрыгнув до потолка, затаились в пыльных туннелях вытяжки.
Несколько человек в броне блокировали коридор. В каждую из комнат зашли по два тигра. С кабанами не церемонились. Убийцы работали громадными когтями, не оставляя шансов несчастным вепрям. Братья Ангеловы не издали и писка. Всё закончилось быстро. Федота не тронули, а вот волку досталось.
— Они убили ваших кабанчиков, — причитала кошечка. — Какая нелепая смерть. Мне так страшно.
— Гомвуля завалили, как пленного баран в Стране Кемер, — цыкнул Шмаль, показав клыки, но не зашипел, сохраняя конспирацию.
В коридоре снова появился громадный тигр. Он заглянул в комнату, где лежал накрытый покрывалом Гомвуль. Убедившись, что возле трупа никого нет, гигант беззвучно закрыл дверь и спустился по лестнице этажом ниже.
— Всё… ушёл великан, — выдохнул Барс. — Босс, ты знаешь, куда повели княжеского советника? Нам без Федота возвращаться домой никак нельзя.
— Знаю, что нельзя, — шевелил ушами Шмаль, вслушиваясь в тишину. — Надо волка проверить, авось живой.
— Да где там. Готовенький он. Поди, остыл уже, — махнул лапой рыжий. — Тигр когтями все рёбра ему переломал. Сволочь полосатая!
— Много ты понимаешь в единоборствах. Сейчас сам проверю, — пополз к люку чёрный. — Спущусь, осмотрю Гомвуля. Он хоть и легавый, но нельзя не проверить. Не по-сибирски это.
— Подожди смельчак, вдруг люди вернутся? Это ведь очень опасно… очень опасно, — испугалась кошечка.
Шмаль обернулся и спросил:
— Звать-то тебя как? Только по-настоящему…
— Изольда, — улыбнулась киса.
— Красивое имя. Ещё увидимся, Изольда, — показал целый клык чёрный и спрыгнул вниз.
Быстро, а главное, бесшумно Шмаль подкрался к телу Гомвуля. Откинув покрывало, приложил ухо к волчьему носу. Уловив слабое дыхание, негромко окликнул своего друга.
— Барс! Ходи сюда…
Из вытяжки показалась голова второго кота.
— Я здесь, босс.
— Прыгай братан.
— Я мигом, босс, — рвался помочь рыжий.
— Ты у нас вроде как доктором можешь. Глянь что с ним.
Барс осмотрел рану на груди. Мышцы разорваны до костей, но рёбра целы. Тигр мог бы одним ударом без труда, вырвать парочку костей серому братцу, но — то ли Ковач промахнулся, то ли спас Гомвуля — по старой дружбе. Соотечественник всё-таки.
— Зашить бы его чем-нибудь, — зажав лапой рваную шерсть, призадумался рыжий.
— И в чём проблема? — изумился Шмаль. — Тебе машина «Зингер» нужна?
— Иголку надо — и нитки.
— У меня есть иголка, а нитка есть, — откуда-то сверху послышался голос кошечки.
Барс шил рану, как мог: жестоко, кривенько, местами невпопад, но кровотечение остановить удалось.
— Всё в натуре, как новенький! — проверил работу Шмаль
— Теперь надо спрятать его, — соображал, что делать дальше Барс. — Если тигры вернутся, то точно прикончат.
— Давайте волка в вытяжку засунем, — предложила кошечка.
— Слишком здоровый. Не влезет. А если и влезет, очнётся, решит, что в гробу и точно издохнет от жути, — замотал мордой Шмаль. — По коридору направо есть кладовка для белья. Туда отнесём. Хватай его за ботинки, братан. А ты Изольда, возьми тряпку и подтирай за нами, чтобы кровяков не оставить.
— Ну, у тебя и соображалка, босс! — восхищался рыжий. — И про кладовку ты знаешь, и про след, и про тряпку.
— Хватит базарить, бери его за лодыжки! — шикнул чёрный. — Да ботинки не скинь. Примета плохая.
Волку постелили старые одеяла. Прикрыли свежей простынкой. Когда Изольда и Барс вышли из узенькой комнатки, заставленной стеллажами с бельём и вёдрами, Шмаль остался внутри, закрыл защёлку, а сам нырнул в вытяжку и через минуту стоял в коридоре рядом с друзьями.
— Я в комнату к кабанам не пойду, — отказался видеть трупы рыжий. — Привык я к ним. Жалко мне Алмаза. Да и Рубина жаль. Отличные были парни, только вонючие.
— Ой, какая неженка! Хорошо, я сам разберусь, — решился Шмаль.
— Удачи тебе, красавчик, — киса дотронулась лапкой до чёрного плеча и поцеловала усатую морду.
— Она всегда при мне, в смысле удача. Но всё равно спасибо, — мякнул кот и отправился в номер к художникам.
Их убили когтями. Каждый получил по удару в область сердца. Убили профессионально, не мучая. Алмаз сидел на кровати в синих трусах и белой майке. Рубин в верхней одежде распластался на полу. Шмаль не был мародёром, но почему-то захотелось обыскать карманы свиней. Сначала он проверил куртку и штаны Алмаза, которые убиенный бросил на пол, затем обыскал мёртвое тело Рубина. Во внутреннем кармане куртки что-то нащупал. Чуть приподняв тяжелённого кабана, Шмаль извлёк маленький пульт лишь с одной кнопкой. Вернувшись в вытяжку, он показал находку друзьям.
— Смотрите, что я надыбал, — похвастался Шмаль
— Барахло. Не в струю, босс. Пульт какой-то, — сморщил морду рыжий.
— Да ладно?.. пульт? А я-то не вижу без бинокля. Отчего этот пульт, вот в чём вопрос? — крутил в ладошке находку чёрный. — Для чего свин держал его при себе? Не буду пугать вас подробностями, но Алмаз разделся и спал голым, а Рубин остался в куртке. А это значит, что хотел он держать пульт при себе. Для чего, братан? Ты же шпион, ответь мне?
— Вы настоящий разведчик? — удивилась Изольда. — А на кого вы работаете, если не секрет?
— Да какой здесь секрет, на Москву пашет мой кореш. Самый крутой шпион в Сибири. Видишь, даже к китайским просочился. Всех замочили, а он живой. Целёхонький.
— Босс, не начинай. Мы с тобой друзья, это главное. Ведь так? — сложил бровки Барс, умоляя закончить споры.
Шмаль почесал морду, расправил усы.
— Друзья мы… тута сомнений нет. Но что это такое? — чёрный потряс лапой пульт. — Может быть, кнопку нажмём? Проверим?
— Не надо нажимать! — взмолилась Изольда. — Вдруг это бомба.
— Ещё скажи водородная, — скривил морду в улыбке Шмаль.
— А что?.. может и водородная? Ваши кабаны с прибабахом. Мне Лео Пи сказал, что они постоянно хихикают, будто задумали гадость, — пожаловалась киса.
— Леопард насвистел, что ли? — уточнил Шмаль.
— Ну, конечно, леопард. Кто же ещё… — немного обиделась Изольда. — И вообще, мне надо уходить. Меня девочки ждут.
— Очнись, дорогуша. Ты разве не поняла, что твоего человека сейчас кастрируют без наркоза.
— До передачи власти ничего с ним не сделают, — успокоила Шмаля Изольда. — Я была на ритуале посвящения в китайские ваны. Для отречения нужен главный судья из Пекинского дворца и верховный чекравартин. Они проводят обряд, и лишь затем Хеи Мау угрожает расправа.
